КРАСНАЯ МАШИНА С ЗАПОМИНАЮЩИМСЯ НОМЕРОМ
... Нужно вам сказать, что добыть у нее телефон было не так-то просто. Уж он и с той стороны заходил, и с этой - а она всё никак. Улыбается, вроде бы нравятся ей его шутки, его восхищение, а как только он про телефон спросит – не тут-то было! Сама, говорит, может быть, позвоню. А на "может быть" надежды мало. Сейчас уйдет и думать о нем забудет!
А ему ни в коем случае терять ее не хотелось: не так часто встречались на его пути такие женщины, хотя, как вы понимаете, новичком его в этих делах не назовешь. Был в ней какой-то шарм. Несовременное это слово, но ей - подходило, потому что и сама она была несовременная: тоненькая, хрупкая. Все женщины, которые встречались ему в последние годы, были, пожалуй, чересчур современные, до оскомины на зубах. Курили, обожали подпустить в разговоре крепкое словцо, через минуту с любым переходили на "ты" - в общем, играли в "своего парня". А какая может быть со "своим парнем" любовь?
Какая женщина - такая и любовь.
И тут - она!
Глупо, конечно, с такой женщиной в поликлинике знакомиться, но судьба сама выбирает, где людей столкнуть.
Он сразу обратил на нее внимание. Сидела, читала книжку – именно книжку, а не газету – и была среди всей очереди как белая ворона. Ни осанкой, ни прической, ни одеждой ни на кого не была похожа. Сидела на краешке стула, прямая, как балерина, и каждый, кто проходил по коридору, сразу же на ней останавливал взгляд.
Как только возле нее освободилось место, он пересел и после небольшой паузы спросил, какая у нее очередь. Оказалось, что она идет следом за ним.
– Я с удовольствием пропустил бы вас раньше, но с условием, что вы меня дождетесь.
– Тогда какой в этом смысл? – она посмотрела на него открытым взглядом и улыбнулась.
– Смысл в том, чтобы я мог себя проявить галантным кавалером, – улыбнулся он в ответ, – но при этом не упустил вас, и чтобы мы вышли отсюда вместе.
– И что будет дальше? – насмешливо спросила она.
– А это уже как Бог решит, – развел он руками, с удовольствием чувствуя, что тоже ей нравится.
Он зашел в кабинет после нее и, разговаривая с врачом, страшно нервничал: боялся, как бы она не ушла. И был ужасно рад, почти счастлив, когда увидел ее, сидящую недалеко от лифта.
Вышли из поликлиники вместе, и она направилась к автомобильной стоянке.
– Вы на машине? – почему-то удивился он.
– Да. Вон моя – маленькая, красная, – она кивком показала на машину.
– Там две красные, и обе – маленькие.
– Моя – "Мазда". И в номере у нее целых четыре пятерки.
Она подвезла его до центра, но зайти в кафе выпить кофе не захотела, несмотря на все его уговоры. Ее ждала подруга – в Гило, где они обе и жили, недалеко от супермаркета, и она боялась опоздать. Долго они сидели в машине и торговались из-за ее телефона. Имя свое – Лена – она сказала сразу, но телефон дала, лишь когда он наотрез отказался выйти из машины.
И вот теперь, одним махом взлетев на свой третий этаж, он заранее улыбался, предвкушая, как она сейчас удивится, услышав его голос. Она наверняка думает, что он позвонит ей через несколько дней, ну, в крайнем случае завтра - но не через час же после того, как она дала ему телефон! Конечно, это будет очко в его пользу – женщины любят такие вещи. Однако он понимал, что одним очком тут не отделаешься – придется всерьез поработать, заработать много очков, чтобы поймать такую птичку.
"Что ж, поработаем!.." – подумал он и прямо от двери шагнул к телефону. Прижав щекой трубку к плечу, он нетерпеливо шарил рукой в кармане куртки, куда сунул клочок бумаги с ее номером, но ничего, кроме носового платка, там не обнаружил.
Не было бумажки и в другом кармане.
"Черт!" – пробормотал он, начиная нервничать.
Он положил трубку, еще раз проверил все карманы – и в куртке, и в брюках. Телефона не было.
"Потерял..."
Он почувствовал самое настоящее отчаяние.
Растерянный и несчастный, сидел он возле телефона, так и не раздевшись, с совершенно пустой головой, время от времени автоматически еще и еще раз обшаривая карманы.
Когда он очнулся, в комнате уже было темно. Он поднялся со стула, снял, наконец, куртку.
"Ладно... Значит, не судьба..." – решил он и поплелся на кухню жарить себе яичницу.
Спал он отвратительно, с кошмарными снами, то и дело просыпаясь и зажигая свет, чтобы посмотреть на часы, но зато, поднявшись утром, он с удивлением понял, что у него не только готов, но и разработан до мельчайших деталей план, как найти прелестную незнакомку.
Да, да, несмотря на кажущуюся невероятность этой затеи, найти Лену было возможно, хотя и нелегко: от него требовалось огромное упорство и терпение. План был довольно прост, даже примитивен, и заключался в методичном прочесывании территории вокруг торгового центра в Гило.
Что он о ней знал?
Почти ничего. И все-таки достаточно, чтобы надеяться на успех. Во-первых, она жила в Гило недалеко от супермаркета. Во-вторых, у нее была маленькая красная "Мазда". И наконец, третье, весьма существенное: в номере ее машины было несколько пятерок – три или четыре – он точно не помнил, но это было не так уж и важно. Несколько пятерок в номере – достаточная информация, чтобы засечь машину известной марки и известного цвета на таком ограниченном пространстве.
В первый же вечер после работы он поехал в Гило. Была у него надежда, свойственная всем новичкам, играющим в азартные игры: что, к изумлению всех, безуспешно играющих, скажем, в тото-лото долгие годы, именно ему, заполнившему бланк впервые, в первый же раз улыбнется удача. И подъезжая на автобусе к супермаркету, он был уверен, что прямо сейчас, прямо на стоянке, наткнется на красную "Мазду" с сидящей в ней хозяйкой.
Однако на стоянке среди трех красных машин, ожидающих, подобно собакам на привязи, своих хозяев, не было ни одной, в номере которой вообще были пятерки. Да и "Мазда" среди них была только одна.
Он пожал плечами, но не огорчился и начал исследовать машины возле ближайших домов, а потом направился по уходящей вбок улице. Часа через два он сел в автобус, решив изучить дома план центра Гило и выработать систему поисков, поскольку, как он понял, стихийное хождение по улицам могло и не принести успеха.
Ложась спать, он с улыбкой думал о том, что когда найдет Лену и расскажет ей, сколько километров отмахал вокруг супермаркета, разыскивая ее, он тоже заработает очко, но это очко будет не чета тому, которое он рассчитывал получить, позвонив ей через час после знакомства. И скорее всего, других очков ему уже и не понадобится.
Честно говоря, такой поворот событий ему даже нравился, хотя для полной гармонии в душе ему не хватало уверенности, что в конце концов он ее непременно найдет. Однако все эти поиски исчезнувшей незнакомки были похожи на романтические истории прошлого века, а значит, чрезвычайно подходили к тому образу загадочной женщины, который жил в его воображении.
Следующий вечер опять был неудачным, хотя на этот раз его поиски шли по тщательно продуманному плану. Больше трех часов бродил он по Гило, исследуя одну улицу за другой, устал как каторжный, но, увы, никакой красной "Мазды" с пятерками в номере так и не обнаружил.
Возвращаясь на автобусе домой, он начал сомневаться: а пятерки ли в номере? Очень может быть, что это его фантазия. Сейчас ему уже казалось, да нет, он был почти уверен, что она говорила не про пятерки, а про шестерки! Пожалуй, стоит обращать внимание на красные машины, в номерах которых просто по три или четыре одинаковые цифры – все равно какие. Так будет вернее.
На следующий день он решил начать поиски снова со стоянки возле супермаркета, справедливо рассудив, что где бы его знакомая незнакомка ни жила, все равно она время от времени приезжает сюда за покупками. Уже были сумерки, почти вечер, в домах зажглись окна, а на улицах фонари, люди возвращались с работы, и на стоянке яблоку было негде упасть. Все новые и новые машины замирали у въезда на площадку, нетерпеливо мечтая, чтобы какая-нибудь нагрузившаяся до отказа продуктами и осевшая от тяжести "Хонда" или "Субару" отчалила, наконец, от пристани и дала возможность приобрести всё необходимое для счастливой жизни и другим жаждущим и страждущим.
Не торопясь, он пошел вдоль рядов стоянки, тщательно рассматривая каждую красную машину и оглядываясь на каждый звук включаемо го мотора – ведь по закону великой подлости он вполне мог увидеть Лену в момент, когда она уже отъезжала и догнать ее было невозможно.
Внезапно он остановился, будто споткнувшись о невидимый камень. В нескольких шагах от него стояла красная "Мазда", и хотя номер ее еще не был виден, он почувствовал, что это она. Осторожно подошел он к машине, зашел спереди и, волнуясь, посмотрел на номер.
Точно! Две первые и две последние цифры были 66. Значит, он помнил правильно: не пятерки, а шестерки. Нужно, нужно верить интуиции – она не подведет! И сейчас интуиция шептала ему, что странный и теряющий иногда свои очертания путь, по которому он обреченно шагал несколько долгих дней, закончен, и через какие-то минуты он небрежно скажет изумленной Лене: "Вы знаете, я решил, что личная встреча приятнее, чем телефонный разговор, не так ли?.."
Он подождал минут пять, сгорая от нетерпения, но Лена все не шла. Он стал внимательно разглядывать машину и увидел, что задняя дверца у нее не только не заперта, а даже чуть приоткрыта. Значит, что-то доставала или, наоборот, укладывала перед тем, как выйти. А закрыть дверь, естественно, забыла.
"Растяпа", – с несвойственным ему умилением подумал он и улыбнулся.
Подождав еще какое-то время, он нерешительно обошел машину, открыл через незапертую дверцу переднюю дверь и уселся рядом с водительским местом, предвкушая удивление и, может быть, даже легкий испуг Лены, когда она обнаружит у себя в машине незнакомого и, главное, нежданного пассажира. Он допускал, что его самовольный захват личного транспорта в первый момент ей может показаться некоторым превышением полномочий, но не сомневался, что, узнав о его злоключениях последних дней, она немедленно простит его, и не только простит, а втайне будет даже польщена.
Ну, какой женщине не понравится, что ее так долго и целеустремленно разыскивают? Да и вообще, любая романтика в начале отношений выглядит восхитительно даже в глазах мужчины. Что же говорить тогда о женщине?..
Он настолько был поглощен этими мыслями, что вздрогнул, когда открылась, причем довольно резко, дверь машины и совершенно незнакомая женщина молча, с изумлением уставилась на него.
"Это еще что за новости?!" - подумал он, а может быть, и сказал вслух. Скорее всего, все-таки сказал, потому что женщина сразу, без паузы, произнесла громким и слегка раздраженным голосом:
- Ма?..
Услышав иврит, он автоматически сказал тоже на иврите:
– Кто вы?.. Что вам надо в этой машине?..
От удивления и возмущения глаза женщины стали в два раза больше, брови взлетели.
– Мне?!.. Что надо мне в моей машине?!..
– Это ваша машина?.. А где же тогда машина Лены?..
Ничего более идиотского, разумеется, сказать было невозможно, но он настолько растерялся, что готов был нести любую чушь – лишь бы что-нибудь говорить.
Женщина молча смотрела на него, пытаясь определить, кто же он, в конце концов: жулик или сумасшедший.
– Идите отсюда вон, пока я не вызвала полицию! – сказала она всё еще на высоких тонах, видимо, так и не поставив диагноз.
– Не надо полицию, – миролюбиво и слегка заискивающе улыбнулся он. – Произошло недоразумение... Обычное недоразумение.
Он чувствовал, что слова его звучат неубедительно и эта особа вполне может выполнить свою угрозу.
– Понимаете, я ищу женщину... с которой почти незнаком... но которую я, кажется, люблю... – сбивчиво начал объяснять он, торопя события и перемахивая через несколько ступенек в своих отношениях с Леной. – У нее такая же машина, как ваша... Я был уверен, что я ее наконец-то нашел...
Чисто интуитивно он сказал единственное, что могло его спасти от объяснений в полицейском участке, потому что обстановка была уже так накалена, что любое другое объяснение незнакомка пропустила бы мимо ушей. А так она вдруг с интересом взглянула на него и, кажется, лишь сейчас увидела. Она села рядом, и он почувствовал, как ток высокого напряжения, только что пронизывавший машину, рассеялся – стало тихо и спокойно и, кажется, даже запахло озоном.
– Эту женщину зовут Лена? – спросила владелица машины.
– Лена, – кивнул он и тоже лишь сейчас впервые посмотрел на свою собеседницу.
Она оказалось очень милой, с необычной для израильтянки внешностью: светлые волосы, светлые глаза и довольно мягкие, некрупные черты лица.
– А как вас зовут? – спросила женщина, сделав ударение на слове "вас".
– Меня?.. Константин, – сказал он, почему-то удивившись. – Можно Костя... Константин трудно выговорить.
– Костя, – согласилась незнакомка. – А я Анет...
Она улыбнулась и пожала плечами, словно извиняясь, что оказалась не Леной, которую он так долго и безуспешно искал.
– Хотите, Костя, я помогу вам найти вашу Лену?
Чего-чего, а этого Константин уж никак не ожидал!
– А что вы можете сделать? – недоверчиво покачал он головой.
– Расскажите, что вы о ней знаете и какой у вас план.
Он рассказал – впрочем не вполне уверенный, что поступает правильно – о встрече в поликлинике, о Гило, о красной "Мазде" с одинаковыми цифрами в номере.
"Зачем я ей все это говорю!.." – с неудовольствием думал он, но прервать разговор было уже невозможно.
– Ясно, – сказала Анет и включила мотор. – Сейчас мы не спеша объедем все ближайшие улицы, а вы внимательно смотрите на машины возле домов.
Машина медленно ползла вдоль тротуара с погашенными фарами, словно совершая какой-то таинственный ритуал, и Константин честно перебирал взглядом стоящие вдоль домов автомобили. Иногда они перекидывались с Анет несколькими фразами, но в основном молчали: Аннет – чтобы не отвлекать его от поисков, а он – делая вид, что сосредоточенно рассматривает машины, хотя размышлял в это время исключительно о том, какие фортеля выкидывает жизнь и что вовсе он не жаждет встретиться с Леной в присутствии Анет. Он не мог пока ответить, что его не устраивает: чтобы Лена увидела его с этой светлоглазой женщиной или чтобы Анет, став свидетельницей завершения его поисков, тихо растаяла в темноте. Пожалуй, в равной степени он не хотел бы ни того, ни другого.
Примерно через час Анет остановила машину.
– К сожалению, я должна ехать домой. Если хотите, завтра мы можем продолжить...
"Еще бы не хочу!.." – подумал он, испытывая необъяснимый мальчишеский восторг.
– Вы мне дадите свой телефон?
– Ну уж нет! – засмеялась Анет. – Вы потеряете и его, и вам придется искать сразу две машины. Давайте встретимся завтра в семь на том же месте.
– Тогда и завтра не закрывайте заднюю дверь машины, – улыбнулся он, и Анет улыбнулась тоже.
Она довезла его до остановки автобуса.
– Странные вы люди – русские... – сказала она. И когда Константин вылез из машины и наклонился, чтобы попрощаться, повторила: – Странные...
Весь вечер думал Константин о причудливом зигзаге, сделанном его судьбой на полном ходу. У него было впечатление, что кто-то на небесах специально морочит ему голову и загадывает загадки, чтобы посмотреть, способен ли он с достоинством выдержать испытание. Долгим и нудным показался ему следующий день, и когда, наконец, в сумерках он сошел в Гило с автобуса, то волновался, как мальчишка: не
слишком-то ему верилось, что"Мазда" с четырьмя шестерками в номере поджидает его на условленном месте. Однако, как это было ни невероятно, "Мазда" стояла точно там же, где и вчера, и Анет, с новой прической, в сиреневой, очень идущей ей блузке, весело кивнула, когда его голова появилась в открытом окне машины.
– Ну, куда мы едем? – спросил он, усаживаясь на свое законное место.
– Как куда? – удивилась и даже вроде бы возмутилсь Анет. – Искать вашу Лену!..
Он почувствовал, что вопрос его не вполне корректен, поскольку сразу же обнаруживалось, что он, Константин, готов провести сегодняшний вечер и не в поисках Лены, а значит, он допускает, что и Анет явилась сюда не только для того, чтобы помочь своему незадачливому знакомому найти исчезнувшую любимую женщину. Однако он видел, что возмущение его спутницы не слишком искренно и реагировать на него совсем не обязательно.
– Может быть, сначала выпьем кофе? – спросил он. - Есть тут поблизости какое-нибудь подходящее заведение?
Анет укоризненно покачала головой.
– Сначала поищем Лену, а потом – может быть...
На этот раз он даже не делал вид, что поглощен только рассматриванием машин, дремлющих возле тротуара. Он поглядывал на свою спутницу – иногда краешком глаза, иногда открыто, и с каждой минутой всё более утверждался в мысли, что если и стоит продолжать поиски Лены, то, уж конечно, не в компании Анет. Сейчас же был прямой смысл зайти с ней в какое-нибудь "злачное место" и провести там остаток вечера. И тщательность, с которой Анет старалась не встречаться с ним взглядом, подтверждала его мысли. Поэтому минут через сорок он не вопросительным, а, наоборот, утвердительным тоном, исключающим любые возражения и дискуссии, произнес:
– Стоп! На сегодня довольно! Едем ужинать в какой-нибудь экзотический ресторанчик. На ваш вкус.
– Но ведь вы говорили о кофе?.. – Анет сделала удивленное лицо.
– А теперь говорю об ужине, – твердо сказал Константин, – поскольку участники поисковой операции основательно проголодались. Или вы против?
Анет неопределенно пожала плечами, но тут же без колебаний пересекла сплошную линию в центре дороги, и машина помчалась в обратном направлении, в сторону центра города.
... Они сидели за столиком под ажурной листвой весеннего дерева, через которую просвечивал неправдоподобно круглый и огромный диск луны. Константин чувствовал себя, как корабль, возвратившийся, наконец, после бесконечно долгого мотания по свету в порт приписки. На душе у него было празднично и в то же время тихо и спокойно, однако он то и дело напоминал себе, что нельзя расслабляться, что рано еще – ведь эта женщина со светлыми глазами может и не понимать, что ей, как и ему, пора с этой минуты прекратить поиски счастья, которыми занят каждый человек всю свою жизнь. Но судя по безмятежному смеху Анет, по искрящимся при каждой его шутке глазам, ей тоже не так уж дурно было в этом порту, у этого причала, ей тоже хотелось, чтобы вечер длился, если и не вечно, то долго-долго, пока луна не уплывет от их столика и не повиснет над крепостной стеной Старого города, пока не перестанет она колдовать над их, как выяснилось, еще на что-то надеющимися, а может быть, и жаждущими обмануться сердцами.
Она довезла его до дома. Было поздно, и он не посмел пригласить ее к себе. Они долго сидели в машине, разговаривая о разных пустяках, только о пустяках – ни слова о том, что витало в воздухе, тревожило, волновало. На этот раз они уже обменялись телефонами, даже рабочими, хотя договорились, как и накануне, что на следующий
день встретятся в то же время и на том же месте. Единственное, что их выдавало, это что ни один из них даже не обмолвился о предстоящих завтра поисках неведомой обоим женщины – а ведь она была их единственным связующим звеном.
Он поцеловал ей на прощанье руку и, почувствовав ее недоумение, вспомнил, что в Израиле это не принято, и очень может быть, что ей, родившейся здесь, за целую жизнь никто ни разу не поцеловал руки.
– Странные мы, русские? – улыбнулся он, напоминая ей ее вчерашнюю фразу.
Она помнила... И, тоже улыбнувшись, резко рванула с места.
Машина исчезла в темноте.
"Ничего... – сказал он себе. – Завтра..."
А назавтра, почти в самом конце рабочего дня, его позвали к телефону.
– Не удивляйтесь, это я... - сказала Анет, и Константин сразу же узнал ее, хотя никогда не разговаривал с ней по телефону.
Она была взволнована, и голос ее слегка дрожал.
– Не удивляюсь, – ответил он и ощутил необъяснимую тревогу. – Что-нибудь случилось?
– Случилось, – проговорила Анет и замолчала.
– Что?!
– Я нашла вашу Лену...
Голос у Анет упал.
– Ну!.. – удивился Константин и с облегчением сел на стул. – Где? Каким образом?
Анет продолжала молчать, и он чувствовал, как с каждым мгновением она отдаляется от него, становится все более отчужденной.
– Анет, куда вы делись? В чем дело?! – чуть ли не закричал он в трубку. – Что с вами?
– Со мной ничего, – сухо произнесла она. – Скажите, ваша Лена высокая, тонкая, с гладкой прической?
– Да... – растерянно ответил Константин. – Но, Анет, она не моя Лена... Вы же знаете!..
– Это меня не касается. Это ваши дела. - Голос Анет дрогнул, но она взяла себя в руки. - Только что я всунула под стеклоочиститель на ее машине записку с номером вашего телефона. Я написала, чтобы она позвонила вам сегодня вечером.
– Анет! – закричал Константин, испугавшись, что она положит трубку. – Анет! Вытащите эту записку и порвите!..
– Вы были правы, – не слушая его, сбивчиво и торопливо говорила Анет, – она приехала в супер... А в номере ее машины все-таки пятерки, а не шестерки... Четыре пятерки...
– Анет! – Константин не знал, как остановить этот бессвязный поток. – Послушайте, что я вам говорю! Немедленно порвите эту записку! Я не хочу, чтобы мне кто-нибудь звонил!.. Кто-нибудь, кроме вас!.. Вы слышите?..
– Нет, записку я не порву... Сами разбирайтесь со своей Леной... Тут уж я вам не помощница...
Голос Анет задрожал, и Константин снова испугался, но на этот раз, что она сейчас расплачется.
– Хорошо, я сам ей это скажу, если она позвонит. А вас, Анет, я прошу только об одном: сегодня в семь на том же месте, как договорились, ладно?..
Он тщательно подбирал слова, понимая, что одна неловкая фраза – и он ее потеряет. И ничего не поможет. Даже то, что на этот раз у него был ее телефон.
На другом конце провода наступило молчание.
– Анет... – тихо, почти шепотом сказал он. – Анет... Я приду в семь. Я буду вас ждать до утра... Пожалейте меня!..
В ответ раздались короткие гудки – Анет положила трубку.
Красная "Мазда" стояла на своем обычном месте, и было непонятно, каким образом Анет каждый раз ухитряется припарковаться именно там, почему это место, когда она подъезжает, оказывается свободным.
Константин открыл переднюю дверь и сел рядом с Анет.
– Ну, куда мы сегодня? – спросил он как ни в чем не бывало. – Может быть, во вчерашний ресторанчик?
Анет, в элегантном блайзере темносинего цвета с золотыми пуговицами, официальная и любезная, насмешливо вскинула брови:
– По-моему, сегодняшний вечер у вас занят?
– Разве? – удивился Константин. – Чем же?
– Вы ждете важного звонка, – напомнила Анет. – Звонка, от которого, может быть, зависит вся ваша дальнейшая жизнь.
– Ах, вот что!.. – иронически покачал головой Константин. – Тогда у меня к вам, милая госпожа, просьба: не согласитесь ли вы вместе со мной подождать этого звонка? Неужели вы мне откажете, тем более что от этого зависит вся моя жизнь?..
Анет пожала плечами и улыбнулась. Константин почувствовал, как с нее, а заодно и с него спадает напряжение.
– Поехали ко мне, – сказал, вернее, приказал он.
В комнате было почти совсем темно, но огня они не зажигали. Он включил тихонько музыку, и поэтому паузы не обязательно было заполнять разговорами. Молчали, пили кофе, коньяк, тихонько разговаривали, и когда телефон резко и требовательно разорвал тишину, оба вздрогнули и недоуменно посмотрели друг на друга: только что на всем белом свете не было никого, кроме их двоих, и вдруг оказалось, что где-то там, за окнами, продолжается жизнь, и мало того, что продолжается – бесцеремонно вторгается в их зыбкий мир, пытаясь ввергнуть их в свой безумный круговорот.
Константин вопросительно посмотрел на Анет, готовый сделать всё, что она скажет: поднять трубку или, наоборот, не поднимать – но Анет резко поднялась с кресла и, подойдя к окну, стала смотреть на мелькающие внизу огоньки машин, предоставляя ему самому решать, что делать.
Он поднял трубку.
– Слушаю, – сказал он на иврите.
– Это Костя? – доверчиво спросила Лена по-русски, и Константин отчетливо увидел ее – тоненькую, воздушную, с чудесными миндалевидными глазами.
Анет внимательно разглядывала вечерний пейзаж за окном, и ее спина от напряжения была такой же прямой, как у Лены в тот день, в поликлинике...
– Нет, вы ошиблись, – ответил Константин опять на иврите, надеясь, что так, во-первых, Лена его не узнает, а во-вторых, Аннет услышит собственными ушами, как он ради нее отказывается от своей несостоявшейся любви. - Какой номер вы набрали?
Лена, словно о чем-то догадываясь, снова не на иврите, а по-русски назвала номер его телефона.
– Вам дали неправильный номер, здесь живут другие люди, – сказал он и с великим сожалением положил трубку...
"Ничего... – успокоил он себя, – найду... Возле супермаркета..."
