ДЕНЬ КАЙФА
Проснувшись, какое-то время она лежала с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить, где она, кто она и, вообще, что творится на свете.
Представляете, проснуться и все забыть!
Через какое-то время начали проступать смутные контуры действительности. Имя - Ирина. Семейное положение - разведена. Один сын. Игорь. Заканчивает университет. Место проживания - Москва. Место работы - издательство "Радуга". Род занятий - редактор. Да, кстати, сегодня у нее поляки, надо позвонить, что она будет только после обеда.
Он приоткрыла глаза.
Та-а-ак. Отбой. Контуры оказались ошибочными, устаревшими лет на десять.
Меняем картинку.
Имя - Ирэна. Семейное положение то же самое - разведена. Ник не в счет. Сын тоже по-прежнему один, но плюс два внука. Близнецы. В этом году идут в школу. Так, дальше. Страна проживания - Израиль. Иерусалим. Место работы - прочерк. Не писать же "квартира на улице Колумбия", а род занятий - ухаживание за больной старушкой по имени Фаина.
Она открыла глаза, на этот раз уже широко.
Это же надо - так основательно все забыть!
Неужели из-за того, что приснился стол возле окошка, заваленный папками, и фальшивый голос Алевтины? Но ведь прошло уже десять лет, подумаешь, Алевтина! Небось, уже сто лет как на пенсии. А может быть, издательство и вообще давным-давно накрылось, а в его помещении находится какая-нибудь страховая компания или контора по найму рабочей силы - там теперь тоже появились такие шарашки. Вообще все говорят, Москву не узнать - будто в другой город приезжаешь или даже в другую страну.
Хотя Москва тут ни при чем. Просто прошло десять лет, и не узнать не Москву, а нас, будто мы существа с другой планеты. Даже если бы мы остались там, все равно - с другой планеты. Время меняет человека не меньше, чем обстоятельства и даже потрясения. А тут и обстоятельства, и потрясения. И - десять лет.
Ирэна села на постели. Сегодня никуда не надо идти. Фаина уехала к сестре и подарила ей этот день, пообещав заплатить. Но деньги на сей раз были даже не важны: такая мизерная сумма все равно ничего не меняет. Вот день полной свободы - это, действительно, подарок. Ирэна медленно, смакуя каждое мгновение, поднялась с постели, накинула халат и побрела на кухню - сварить кофе. Включив чайник, она вернулась в комнату, подошла к зеркалу.
То, что она увидела, ей не понравилось. То есть, абсолютно. Она даже не ожидала. Обычно по утрам она в спешке бросала в зеркало мимолетный взгляд, но исключительно для того, чтобы убедиться, что помада не съедена вместе с бутербродом, а тушь на ресницах не размазана. Автобус отходил ровно в семь тридцать, и было не до подробностей. А сейчас именно подробности и бросались в глаза.
"Господи, да я же совсем старая! - ахнула она. - Как же это так?"
Она попыталась разгладить морщинку, соединяющую краешек глаза с виском. Конечно, ничего не получилось. Если бы это было так просто, пластическим хирургам делать было бы нечего и они умерли бы с голоду. Темные круги под глазами тоже не радовали, хотя с ними справиться было проще: на то существовали и крем, и пудра, которыми она в последнее время почему-то пренебрегала. Зря. Шея вообще повергала в отчаяние. Да, жизнь кончена. Не так давно, вроде бы, и началась, и вот, пожалуйста!.. Вот тебе и подарочек от Фаины.
Ирэна вышла на балкон. Совсем рядом - можно было дотянуться рукой - пылала сиреневая акация (до приезда сюда Ирэна и не знала, что акация бывает сиреневой), разливались трелями и прицокивали невидимые птицы, жизнь текла мимо балкона, волшебная и неуловимая. Нет, ничего еще не кончено, в такое утро это особенно понятно. Оно предназначено для счастья - для счастья и кайфа. Не случайно же тут, в Израиле, есть такое замечательное изобретение, как "день кайфа", когда детям разрешается делать все, что они хотят, самые невероятные и дикие вещи. А чем, собственно, взрослые хуже?
День кайфа! Ирэна поняла, что она должна предпринять. Сегодня она будет делать все, что захочется, абсолютно все. А что ей хочется? Ну, прежде всего, забыть о диете. Мороженое "корнетто"! Марципановый торт, тот, на который она старается не смотреть, проходя мимо кондитерской на углу... Но что же это она, действительно, как ребенок: первое желание - только сладости. И даже второе. Смешно! Но так ли уж сильно мы отличаемся от своих детей, а тем более, от внуков? Так… Что же еще? Но зачем придумывать? Надо выйти из дома, идти, ни о чем не думая, захочется поесть - зайти не в фалафельную, а в ресторан. Понравится какая-то шмоточка - купить, не глядя на ценник. Захочется заговорить с человеком - заговорить. Сесть в первый подошедший автобус, сойти все равно где, улыбнуться все равно кому.
Ирэна налила себе кофе. Положила в чашку целых две ложки сахара, хотя она уже настолько привыкла к одной, что кофе показалось ей приторно сладким. Толсто намазала маслом хлеб, сверху - безумие! – клубничное варенье.
День кайфа начался.
Туфли - белые с пряжкой, которые для гостей, и юбка тоже белая. Блузка, конечно, в красный горошек. Волосы резинкой с красной бабочкой соберем на затылке в легкомысленный хвостик.
Молодящаяся старушка? Плевать. Сегодня на все плевать!
Она положила в сумку деньги, все, какие были дома. Четыреста двадцать шекелей. Чековую книжку брать, наверное, не стоит, не надо сходить с ума
Что еще? Бутылочку с водой не берем: захочется пить, купим колу. И никаких бутербродов.
День кайфа!
Она заперла дверь на оба замка, спустилась по лестнице и даже не взглянула на почтовый ящик. Всё потом, завтра.
"Ирэна идет!!!" - восторженно завопил с акации на весь двор невидимый птичий народ.
Ирэна помахала, как кинозвезда, рукой чирикающим зрителям и вышла на улицу.
Ах, друзья! Неужели, и вправду, наше счастье заключено лишь в нас самих и никоим образом не зависит от внешних обстоятельств? Ведь вчера Ирэна шла по этой же улице, и улица была тесна, грязна и полна хмурых прохожих. Вчера Ирэна с тоской смотрела на безнадежно голубое небо, на котором не было даже намека на облака, и страдала от мысли, что снова будет невыносимо жаркий день, а на море, в Тель-Авив, где только и можно находиться в такой зной, она в этом году почему-то так и не выбралась, хотя Ник звал, и не раз.
Но сегодня... Сегодня улица была просторна и опрятна, прохожие никуда не спешили и, встретившись с Ирэной взглядом, непременно улыбались. День, празднично освещенный солнцем, плыл, как золотисто-голубой корабль, вызывая морские ассоциации, и в голову снова пришла мысль о пляже, горячем песке и набегающей волне.
Правильно, сказала себе Ирэна, еду на море! Кайф так кайф!
Она вернулась домой, кинула в большую полосатую сумку купальник, резиновую шапочку, полотенце, газету и через двадцать минут уже была на автобусной станции, с которой автобусы уходили на Тель-Авив. Автобус подкатил немедленно, очередь была небольшая, и Ирэна, удобно устроившись у окошка, меланхолически наблюдала за тем, как заполняется автобус. Молоденькие солдатики и хрупкие солдатки с автоматами и громадными баулами - бедняги, как черепахи: "все свое ношу с собой". Религиозная публика в черных лапсердаках и белых рубашках, похожая на пингвинов. Обычные граждане - молодые и, увы, не слишком. И все куда-то едут, не сидится людям на месте! Через несколько минут немолодой мужчина спросил, показывая на место рядом с Ирэной: "Свободно?" Спросил на иврите. Она кивнула. Мужчина забросил наверх, на багажное место, сумку, сел, вытер вспотевший лоб платком и улыбнулся Ирэне. Она сдержанно улыбнулась в ответ. Мужчина был немолод, лет, наверное, пятидесяти пяти, а то и побольше, невысок, но строен и худощав, как юноша. Типичный израильтянин, подумала Ирэна. Они или расплывшиеся и неопрятные, или вот такие - юркие, поджарые и обязательно с внушительными залысинами.
- В Тель-Авив? - спросил мужчина, хотя ответ был очевиден.
Ирэна кивнула и достала газету - разговаривать с этим типом не входило в ее планы, кайфа от разговоров на иврите, пусть даже со стройными лысеющими мужчинами, она не испытывала, хотя иврит давно уже не доставлял ей неприятностей. Но планы ее спутника были, по-видимому, иными.
- В гости или на работу? - предложил он два варианта на выбор.
Ирэна задумалась. Сказать "ни то, ни другое" значило бы ввязаться в разговор, пришлось бы объяснять, куда, почему и зачем. Поэтому она просто кивнула, но ее спутника это не удовлетворило.
- Значит, на работу? - уточнил он. - А где вы работаете?
- На деловую встречу, - сказала Ирэна, запнувшись: она вдруг забыла, как на иврите "деловая".
- Надолго? - строго поинтересовался мужчина.
- Как получится, - буркнула она и, чтобы отвязаться, уткнулась в газету.
- Я вот почему интересуюсь, - объяснил спутник. - Часов в пять я буду возвращаться в Иерусалим, может быть, вместе поедем?
- С какой стати? - возмутилась Ирэна. - Мы ведь даже незнакомы!
- Меня зовут Ави, - только того и ждал мужчина. - А вас?
Ирэна еще раз попыталась увернуться.
- Мне трудно говорить на иврите, - сказала она с извиняющейся улыбкой. - Простите.
- Да вы отлично говорите! - заорал Ави на весь автобус. - Лучше, чем я!
Рыжая голова, сидевшая прямо перед Ирэной, обернулась и пристально посмотрела на них через очки: на нее укоризненно, на ее спутника неодобрительно. Голова принадлежала картинно рыжему, веснушчатому молодому мужчине, щеки которого по непонятной причине пылали, как олеандровый куст. Или у рыжих кожа всегда такая розовая?
Ирэна виновато улыбнулась и ему тоже, как бы извиняясь за слишком громкий голос своего соседа. Рыжие очки блеснули на солнце и вернулись в первоначальное положение.
- А вот я уже не работаю, - продолжал орать Ави. - Вернее, на прежней работе не работаю. Я работал в "Шабаке", - вместо того, чтобы голос понизить, все-таки "Шабак", он прибавил звук. - Там рано отправляют на пенсию, и теперь я занимаюсь бизнесом! У меня своя авторемонтная мастерская.
- Но я вас ни о чем не спрашиваю, - холодно сказала Ирэна: этот тип ее достал. - Зачем мне все это знать?
День кайфа грозил обернуться днем нервотрепки.
- Как это зачем знать? - громко удивился Ави. - Мы вместе едем в Тель-Авив, поедем вместе обратно. Вы же должны знать, с кем едете. И вообще неизвестно, как дальше жизнь повернется. Я, например, очень люблю русских женщин.
- А я, например, очень не люблю назойливых мужчин! - со злостью, тоже громко проговорила Ирэна.
Рыжие очки обернулись и с любовью посмотрели на нее.
- Зачем так волноваться? - примирительно сказал Ави. - Вот сейчас приедем, пойдем в кафе, выпьем кофе, поговорим. Или у тебя семья? Дети?
- Внуки! - Ирэна с торжеством посмотрела на своего спутника, уверенная, что это обстоятельство охладит его пыл.
- Это хорошо, - одобрил тот. - У меня тоже две внучки и два внука. Но я вдовец, - со значением добавил он. - Молодая бабушка, это хорошо, - сказал он, внимательно и подробно оглядывая ее. - Сколько тебе лет, сорок пять?
- Ну, знаете ли!.. - Ирэна возмущенно отвернулась к окну, хотя то, что ей убавили добрый десяток лет, было приятно. Правда, она не раз замечала, что здешние мужчины на возраст не реагируют, будто не замечают. Блузка в горошек, хвостик на затылке - значит, молодая.
- Ты, я вижу, не религиозная, значит, субботу не соблюдаешь, - не унимался Ави, игнорируя неудовольствие спутницы. - Можно будет в выходные съездить на море. Или, может быть, хочешь в Эйлат? У меня вообще-то машина, это только сегодня я на автобусе. Ремонт.
Ирэна с ненавистью молчала.
- Ты права, - согласился Ави. - Здесь не место для таких разговоров. Вот приедем, пойдем обедать в ресторан, там и поговорим.
Ирэна усмехнулась: ее спутник явно торговался. Вот уже не кафе, а ресторан, и не кофе, а обед. Еще немного поартачиться, и, глядишь, можно будет на халяву съездить за границу.
- Значит, договорились, - удовлетворенно сказал Ави, приняв молчание Ирэны за согласие.
- Никуда я не пойду! - взорвалась Ирэна. - И оставьте меня в покое, а то прямо на станции я вас сдам в полицию.
- Ну, зачем ты так? - обиделся Ави. - Зачем полиция? Не хочешь - так и скажи!
- Не – хо-чу! - внятно, по слогам произнесла Ирэна и окончательно отвернулась к окну.
Автобус тем временем уже въехал в Тель-Авив. Ирэна твердо решила первой выскочить из автобуса и сразу же, пока этот тип не опомнился, исчезнуть в толпе. Она поднялась и сказала официальным голосом:
- Разрешите пройти.
- Успеешь, - угрюмо откликнулся Ави.
- То есть, как это успею?! - от возмущения Ирэна забыла все ивритские слова.
- Так, успеешь. Куда спешить? - пожал плечами Ави и отвернулся.
Автобус почти опустел, когда Ави, наконец, поднялся. Достав с полки сумку, он пропустил свою спутницу вперед, но тут же догнал ее.
- Тут недалеко есть один хороший ресторан, пойдешь?
- А вон стоит полицейский, видишь? - сказала Ирэна.
- Ну и как хочешь, - сдался Ави и покрутил у виска указательным пальцем, намекая на Ирэнину умственную неполноценность. - Зря. Я ведь и жениться могу.
Ирэна вдруг увидела всю эту глупейшую ситуацию со стороны, и наконец-то ей стало смешно - господи, на кого злиться-то? И за что? Она тоже покрутила пальцем у виска и расхохоталась, причем так громко и звонко, что ее спутник опешил.
- Чао! - весело сказала она, и добавила по-русски: - Не поминайте лихом!
Танцующей дразнящей походкой, не оглядываясь, она направилась к эскалатору, оставив лысеющего ковбоя огорченно стоять посреди зала.
Но когда на эскалаторе она почувствовала, что кто-то ее тронул за плечо, она взбесилась всерьез.
- Ты что, в конце концов, не понимаешь человеческий язык? - в ярости заорала она и осеклась.
Рыжий юноша в очках смотрел на нее расширившимися от ужаса глазами, словно не веря, что она может орать ничуть не хуже, чем тот лысый и нахальный мужик.
- Ой… простите! Простите, ради Бога!.. - забормотала Ирэна. - Я думала… я думала… это опять он!..
- Нет, это я, - сказал рыжий на ломаном русском языке. - Я хотел вам сказать… - он запнулся, покрылся красными пятнами, но после паузы все-таки выдавил из себя, мучительно подыскивая слова: - Я хотел вам сказать… сказать… что мне очень понравилось, как вы говорили… как вы… не согласились… как вы…
- Ну вот и хорошо, - прервала его Ирэна; вся эта история ей уже изрядно надоела. - До свидания.
- Подождите! - в отчаянии вскричал рыжий, сбегая вслед за ней с эскалатора. - Может быть, вы согласна… пить со мной кафе… - и, увидев, как ее лицо резко поменяло выражение, добавил упавшим голосом: - …или мороженое?..
- Да вы что, с ума, что ли, все посходили?! - вскричала Ирэна. - Вы же в сыновья мне годитесь! Вы что, молодой человек, ослепли?! Сколько вам - двадцать пять? Тридцать? Да у меня сын такой!..
Ирэна махнула рукой и бросилась бежать прочь, а рыжий остался стоять каменным истуканом возле эскалатора.
"Ну и денек! - думала Ирэна, затравленно озираясь. - Чепуха какая-то…"
Она спустилась на четвертый этаж и вышла на остановку, где стояли автобусы. Честно говоря, ехать на море уже не хотелось, но ведь будет обидно, если день кайфа ознаменуется лишь этими двумя идиотами.
Автобус ехал медленно, увязая во влажном клубящемся зное приморского города, но в автобусе работал кондиционер, пассажиров было мало, водитель включил радио, и негромкая музыка примирила Ирэну с жизнью. Тем более что музыка была любимая - "Вечерний блюз".
А выйдя на набережную, Ирэна вообще мгновенно забыла все свои злоключения. Море было все в белых гребешках, волны шли четкими рядами одна за другой, и когда самая большая волна надвигалась на берег, все находящиеся в этот момент в воде восторженно вопили и ныряли в самое подножье волны.
"Какой кайф!" - впервые за всю поездку подумала Ирэна, скинула туфли и, обжигая ноги о раскаленный песок, побрела по пляжу. Она взяла на прокат зонтик и шезлонг и устроилась недалеко от воды. Не хотелось двигаться, но она все же заставила себя пойти в раздевалку. Надев купальник, она, наконец, плюхнулась в шезлонг и блаженно закрыла глаза.
У-у-у! - дружно завопили купальщики. Ирэна открыла глаза. Никого не было: все исчезли в волне. Ирэна засмеялась и снова зажмурилась. Хорошо!
- Тут свободно? - спросил мужской голос на иврите.
Ави?! – ужаснулась она, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Выследил ее? Нет, определенно она его убьет, прямо сейчас, немедленно! И суд ее оправдает.
Мужчина с шезлонгом, немолодой, худощавый, с залысинами чуть ли не до макушки, испугался ее лица, вспыхнувшего безумием, и уже робко, скорее, по инерции, повторил:
- Свободно?
Слава Богу, это был не Ави, и Ирэна почувствовала себя виноватой.
- Да, пожалуйста, свободно.
Она нерешительно улыбнулась, но мужчина, уже пожалевший, что выбрал место по соседству с этой ненормальной, улыбкой ей не ответил. Он угрюмо сел в свой шезлонг, нахлобучил пляжную шапку с козырьком и закрыл глаза.
Ирэне стало неприятно. За первую половину дня она уже привыкла, что лысые поджарые мужчины добиваются ее внимания, а этот… Хам, успокоила она себя. Или, в крайнем случае, бирюк. Ави - и тот симпатичнее. Если бы Ави сейчас появился здесь, усмехнувшись, подумала она, он бы показался ей чуть ли не родственником. Однако становилось жарко. Зря она все-таки не взяла бутылочку с водой. Надо хотя бы окунуться.
- Простите, я оставлю тут свои вещи? - нерешительно обратилась она к соседу, поймав его взгляд. - Сумку?
Он угрюмо кивнул и закрыл глаза, не желая вступать с ней ни в какие контакты.
"Хам", - снова сказала себе Ирэна и пошла к воде.
И сразу же волна сбила ее с ног, а следующая, тут же набежавшая, накрыла с головой. Вынырнув из воды, Ирэна живенько повернулась лицом к волнам, чтобы увернуться от следующего удара. Вокруг орали и визжали счастливые люди, и Ирэна, увидев медленно надвигающуюся на нее громадину, увенчанную белой короной, тоже вместе со всеми завопила от восторга. Сколько прошло времени, неизвестно, но, выйдя, наконец, из воды, она обнаружила, что ее сторож исчез вместе со своим шезлонгом. Обеспокоенно она взглянула на сумку - все было на месте. Как же так, возмутилась она, уйти и бросить чужие вещи на произвол судьбы! Никакого чувства ответственности. Правильно она определила с первого же взгляда - хам!
Она вытерла волосы полотенцем и опустилась без сил в шезлонг.
"Мороженое! Кока-кола! Спрайт!" - выдернул ее из дремоты настойчивый голос.
"Спрайт! Кока-кола! Мороженое!" - прокричал голос прямо ей в ухо.
Она недовольно посмотрела на крикуна, но тут же почувствовала невыносимую жажду, о которой забыла, пока купалась.
- Две колы и "корнетто"! - сказала она и полезла в сумку за деньгами.
Ну вот, еще одно желание осуществилось, удовлетворенно сказала она себе, разворачивая мороженое. Что бы такое сделать еще? Есть не хочется. Разговаривать с незнакомыми людьми - тем более. Разве что еще раз окунуться?
Она подтащила шезлонг с зонтом прямо к воде и вошла в море. Хоть волны были те же самые и от них по-прежнему надо было уворачиваться, прежнего счастья на этот раз она уже не испытала. Попрыгав минут десять на волнах, Ирэна вышла и стала собираться домой.
Что бы еще такое придумать?
Но в голову ничего не приходило, и она пошла на автобус, испытывая легкое разочарование. Ладно, придумаю что-нибудь уже в Иерусалиме, решила она и успокоилась.
Центральная автобусная станция встретила ее такими же волнами грохота и шума, как море, но никакой радости от этого Ирэна не испытала. Наоборот, внезапно она почувствовала себя совершенно одинокой и никому не нужной. Люди куда-то бегут, торопятся, кого-то ждут, все необходимы друг другу, и только она совершенно одна, может торопиться, может остаться здесь - никто и не заметит. Чужие люди, чужая страна, чужая жизнь.
-…О, и вы тоже здесь? - удивился Ави.
Ирэна остолбенела. Она вообще забыла о его существовании,
- Я же говорил, еще неизвестно, как жизнь повернется, - на этот раз не очень уверенно сказал Ави, видимо, учитывая скверный характер своей новой знакомой.
– И давно вы меня ждете? – изумленно спросила Ирэна.
– А кто вам сказал, что я вас жду? – Ави пожал плечами. – Мы просто еще раз случайно встретились... Как утром, – добавил он, чтобы ей было понятнее.
– Да хватит вам ерунду пороть, – вдруг по-свойски сказала Ирэна и улыбнулась. – Ну, ждали, так ждали, ничего особенного. Бывает.
Лицо Ави просияло.
– Ждал, – признался он. – Полтора часа. Я пораньше пришел. Чтобы не упустить.
Они подошли к платформе, откуда автобусы отправлялись на Иерусалим, и увидели, как их автобус, захлопнув двери, начинает пятиться назад. Ави выпрыгнул на площадку перед автобусом и стал делать водителю отчаянные знаки.
Автобус остановился, двери открылись.
– Спасибо, – сказала Ирэна шоферу и полезла в сумку.
Ави протянул водителю деньги.
– Два до Иерусалима, – сказал он.
– С какой стати?! – возмутилась Ирэна и, торопясь, судорожно выхватила из кошелька двадцатку. – Вот деньги за мой билет!
Водитель внимательно посмотрел сначала на нее, потом на Ави и неодобрительно покачал головой – непонятно в чей адрес.
– Вот деньги! – угрожающе повторила Ирэна.
Ави развел руками, всем своим видом показывая, как он устал от женских причуд, и водитель, взяв у Ирэны деньги, оторвал билет. Ави он долго отсчитывал сдачу, а Ирэна тем временем прошла вперед и поспешно села на свободное место рядом с молоденьким пареньком в майке с портретом Майкла Джексона. Увидев, как на лице Ави, пробирающегося к ней, удивление сменяется огорчением, она торжествующе улыбнулась: что, голубчик, место-то занято? Зря загорал полтора часа на автостанции! Однако радость ее, как выяснилось, была преждевременной. Ави остановился рядом с ней и довольно резко сказал пареньку:
– А ну-ка, друг, пересядь куда-нибудь. Вон сколько свободных мест, а мы вместе.
Ирэна вспыхнула от негодования, но паренек, в отличие от нее, оказался на удивление миролюбивым. Он кивнул и даже улыбнулся, после чего поднялся и действительно пересел вперед. Ави жестом показал Ирэне, чтобы она подвинулась к окну, и она, к своему изумлению, подчинилась.
– Ну и тип! – пробормотала она себе под нос.
– Что? – спросил Ави.
– Ничего, – буркнула Ирэна и стала смотреть в окно.
Какое-то время Ави молчал. Но недолго. Как только автобус вырулил на трассу, Ави тронул ее за руку.
– Ну так что ты решила?
– Что?! – чуть не закричала Ирэна.
– Как что? – удивился Ави. – Куда едем? Хочешь, в Эйлат, а хочешь... – он сделала эффектную паузу, – можно съездить и в Турцию. Если у тебя конечно есть время. Туда меньше, чем на неделю, ехать нет смысла.
Все шло как по-писаному.
– Нет у меня времени, – сказала Ирэна.
– Значит, в Эйлат, – решил Ави. – Устроим день кайфа. Знаешь, что это такое?
– Знаю, – усмехнулась Ирэна, вспомнив сегодняшнее утро.
– Будем весь день делать все, что захотим. Что попросишь – выполню. Что захочешь – куплю. Ты пробовала так когда-нибудь?
– Послушай, что ты ко мне привязался? – не выдержала наконец Ирэна. – Посмотри, сколько вокруг молоденьких девчонок! Вон впереди черненькая, с декольте, – прелесть! А рядом с ней, чем плоха? Вот с ними и устраивай день кайфа, какая-нибудь да согласится. А от меня-то что тебе нужно?
– Не хочу с ними, хочу с тобой, – насупившись, как ребенок, проговорил Ави.
– Хочешь, вот и хоти! – обозлилась Ирэна и отвернулась к окну, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Через несколько минут она вообще закрыла глаза, надеясь, что Ави не посмеет ее, спящую, потревожить. Так она и ехала довольно долго, в каком-то странном полусне, пока не почувствовала, что ее спутник осторожно прикасается к ее плечу.
– Приехали! – радостно сообщил он.
Ирэна окрыла глаза. Автобус въезжал в Иерусалим.
– У тебя сегодня плохое настроение, да? – немного заискивающе спросил Ави. – У тебя неприятности?
– У меня всегда такое настроение, – отрезала Ирэна и достала из сумки пудреницу.
– Вот устроим день кайфа, будет другое настроение!
– Не будет, – сказала Ирэна. – Кстати, у меня сегодня как раз день кайфа.
– Да ну? – не поверил Ави. – Такого дня кайфа не бывает. Поедем в Эйлат, узнаешь, что это такое. Дай мне твой телефон, я позвоню, – он заглянул ей в глаза и неуверенно улыбнулся, предвидя, что она ответит.
– Нет, – сказала Ирэна и покачала головой.
– Тогда ты мне позвони, ладно? – он достал из нагрудного кармана ручку и написал на автобусном билете номер телефона.
Ирэна, чтобы избежать новой свары, не глядя взяла бумажку.
Они вышли из автобуса. Вечерний Иерусалим встретил их прохладой, после невыносимо душного и влажного Тель-Авива это было замечательно. Ирэна вздохнула всей грудью и впервые дружелюбно посмотрела на своего спутника.
– Ну пока, – отрывисто сказал Ави, – звони.
И решительным шагом направился к переходу.
Как это "пока", возмутилась Ирэна. Даже не предложил проводить! Тоже мне ухажер. Небось, торопится к жене, и так придется отчитываться, где это он так долго прохлаждался. И дети малые, небось, сидят по лавкам, плачут, папу ждут. Все они до поры до времени холостые, а вот когда доходит до дела, оказывается, что семья у них сложна и многочисленна.
Она увидела, что до сих пор держит в руках бумажку с номером телефона, и поискала глазами урну – выбросить к чертовой матери этот мусор. Но, подойдя к урне, вдруг почему-то раздумала и бросила клочок бумаги к себе в сумку.
Автобуса долго не было. Ирэна внезапно почувствовала жуткий, до обморока, голод и вспомнила, что целый день ничего, кроме мороженого, не ела. Нервно поглядывая, не идет ли автобус, она купила в киоске две слоеные булочки и с жадностью их проглотила, не чувствуя вкуса. Теперь захотелось пить, но как раз в это время появился долгожданный автобус, набитый до отказа, и она с трудом втиснулась в него.
Едва не теряя сознание от жажды и духоты, она думала о том, что не только в детстве, но и, как бы это сказать помягче, в зрелом возрасте, день иногда тянется бесконечно.
Только в подъезде, поднимаясь по лестнице, она почувствовала, что смертельно устала. Испытывая необъяснимое раздражение, она повернула в замке ключ, и дом пахнул на нее привычными запахами. Мгновенно успокоившись, она бросила сумку на кушетку, глотнула минералки прямо из бутылки и пошла в ванную. Наполнив ванну водой, она щедро плеснула туда шампуня и с наслаждением погрузилась в сине-голубую, будто морскую, воду. Мелкие пузырьки обволакивали кожу и слегка пощипывали тело.
Закрыв глаза, Ирэна какое-то время лежала неподвижно, потом протянула руку и нажала клавишу стоящего рядом, на шкафчике, магнитофона. "Вечерний блюз" заполнил комнату, всю до краев. Он прекрасно сочетался с бирюзовой, пахнущей хвоей водой и навевал мысли о том, что есть, есть на свете горячий морской песок, невнятный шелест прибоя, счастье!..
"Какой кайф! – думала Ирэна. – Какой кайф!"
Нет, все-таки не зря израильтяне придумали день кайфа. Знают люди, что делают, знают...
