ЕСЛИ ВАМ НЕЧЕГО ДЕЛАТЬ…

 

Допустим, вам скучно и вы понятия не имеете, чем бы заняться, чтобы время до ужина скорее пролетело, а там, глядишь, и спать пора.

 Или, допустим, вы совершенно одиноки, вам не с кем словом перемолвиться, а хочется… Мысли разные накатывают, куда с ними деваться?

Или вот еще: и у вас, и у ваших знакомых, и у знакомых ваших знакомых жизнь вроде бы идет, а на самом деле не идет она, а ползет со скрипом и причитаниями, а при этом вы не сомневаетесь, что в другом месте другие люди живут как-то иначе. Поинтереснее. Попривлекательнее.

 И что же вам делать? Неужели ничего нельзя поправить, подремонтировать?

Оказывается, можно! 

Нужно сесть за стол, взять несколько листов чистой бумаги, авторучку и начать сочинять жизнь – такую, какую вам бы хотелось прожить или хотя бы увидеть рядом с собой. Ведь именно так и поступает Всевышний: задумает что-нибудь, выберет человека и давай выполнять задуманное.

Вот и вы так же.

Выбираете, разумеется, женщину – это и приятнее и интереснее. С мужчиной, конечно, было бы попроще, но именно в сложности и заключен интерес! Женщину вполне могут звать Ирина Владимировна – почему нет? И лет ей будет сорок с небольшим. Еще не старая, но уже понимающая, что к чему. Самый подходящий возраст для счастья. В двадцать-тридцать лет человек счастья не осознает, рыпается, всё ему кажется, что там, за горой, или на соседней улице счастье более яркое, более красивое и сытное, и что, остановившись на уже случившемся с ним не бог весть каком счастьице, он прогадал. И разрушает человек свою жизнь, и мчится на соседнюю улицу, а там, как выясняется, в смысле счастья вообще пустыня.

Нет, двадцать-тридцать лет – возраст, для счастья неподходящий, мы его когда-то худо-бедно миновали, и возвращаться к нему не будем. А сорок два года – это хорошо, это в самый раз. Тут уже, если на что набрел, - не рыпнешься. Некуда.

С другой стороны, в тридцать лет гораздо легче устроиться на хорошую работу, поэтому женщине приходится выбирать, что важнее для счастья: красавец, богач, рыцарь, приносящий тебе в постель кофе, или хорошая работа?

- Красавец и кофе в постель, - без тени сомнения говорит Ирина Владимировна. Тем более что она уже работает на хорошей работе, и начальник ею доволен. Не выгонят же ее ни с того ни с сего?

Вот и отлично.

Интересно только, где она найдет своего рыцаря-миллионера? Не на улице же? Ведь мы с вами сколько улиц исходили, сколько башмаков деревянных истоптали, а не встретили никого, кто хотя бы отдаленно напоминал этого красавца с утренним кофе в постель. Может быть, Ирина Владимировна встретит его на светском рауте? Да, скорее всего! Именно на светских раутах такие экземпляры и водятся.

Но стоп, стоп, стоп! Они-то там водятся, но Ирины Владимировны там не бывают: все им как-то недосуг. Да и пригласить туда их почему-то забывают.

Нет, пусть они встретятся  все-таки на улице. Или в автобусе.

Как будто у красавца сломалась машина, такси под рукой не оказалось, и он впрыгнул в подошедший автобус, поскольку опаздывал на службу, скажем, на важное совещание. А в автобусе он обнаружил, что наличных денег у него в кошельке ну ни гроша, а кредитной карточкой в общественном транспорте не очень-то расплатишься, будь ты даже какой угодно миллионер и красавец. И когда водитель не слишком вежливо ему об этом сообщил, он так растерялся, так жалобно что-то залепетал, что весь автобус злорадно заулыбался, и одна только Ирина Владимировна, как настоящая героиня, подошла к водителю и решительно протянула деньги. За билет для красавца.

- Ну что вы! – воскликнул красавец. – Это невозможно!

Ирина Владимировна улыбнулась, пожала плечами и сказала:

- Какие пустяки!

Сказала твердо, но при этом женственно.

Ну, он, конечно, потребовал у нее телефон, чтобы отдать долг, и не сошел с автобуса, пока не настоял на своем.

Видите, все получается очень хорошо!

Свой долг в пять с чем-то шекелей Роджер решил отдать в самом дорогом ресторане «Утренняя звезда». Да, оказалось, что зовут необыкновенного знакомого Ирины Владимировны тоже необыкновенно: Род-жер! Для близких – Родик. А в паспорте – Родион. Но мы с вами будем помнить только –  Роджер.

Как и следовало ожидать, Роджер оказался не каким-нибудь скупердяем, а щедрым человеком, к тому же убежденным, что добро должно быть вознаграждено в десятикратном размере. Нет, вовсе не в буквальном смысле, что он должен заплатить за ужин пятьдесят шекелей – это смешно (что можно заказать за пятьдесят шекелей?) Роджер считал, что каждое благородное деяние должно быть оценено и вознаграждено в таком размере, чтобы человеку хотелось делать добро еще и еще, и, в конце концов, чтобы он совершал добрые поступки уже автоматически.

Итак, молодой красивый миллионер по имени Роджер ждет Ирину Владимировну в ресторане «Утренняя звезда». Столик на двоих. Цветы. Шампанское в ведерке со льдом. Закуски такие, что названия их мы, честно говоря, произнести не в состоянии, поэтому называть их поостережемся. Скажем только, красота на столе – неописуемая.

Ирина Владимировна в скромном платьице (она прямо с работы) нерешительно входит в зал – в таких шикарных заведениях она и не бывала, но неловкость ее тут же испаряется, потому что ей навстречу поднимается Роджер, улыбается, она улыбается в ответ, и вот уже они сидят друг напротив друга и разговаривают на легкие и необязательные темы вроде погоды или фильма, который вчера показывали по телевизору.

Признайтесь, вы ждете мгновения, когда между нашими героями проскользнет внезапная искра взаимного интереса, пусть даже сначала не слишком острого, но который в дальнейшем может перерасти в головокружительную страсть.

Ведь ждете?

Да, мы намеревались повернуть сюжет жизни Ирины Владимировны именно в этом направлении, уж коли получили возможность устроить ей сказочную, виданную только в кино судьбу. Но… Подумайте сами, с какой это радости великолепный молодой миллионер да еще с таким потрясающим именем остановит свое внимание на обыкновенной служащей в бордовом, совершенно немодном платье, тем более если служащая на десять лет старше его и зовут ее Ирина Владимировна? Кстати, может быть, все дело как раз в имени? Роджер и Ирина Владимировна – согласитесь, это же просто нелепость!  И хотя мы вершим судьбы так, как нам заблагорассудится, должно же быть какое-то правдоподобие?

Вот если бы ее звали, скажем, Марго, а на щеках у нее то и дело возникали бы и исчезали миловидные ямочки,  и было бы ей двадцать пять, и одевалась бы она настолько экстравагантно, что при ее появлении весь ресторан как по команде уставился бы на нее, - вот тогда и был бы смысл ждать от Роджера ослепительных чувств и поступков. И кстати, как раз за соседним столиком сидит потрясающая длинноногая девица в декольте, и зовут ее именно Марго, и Роджер уже бросил на нее несколько раз обеспокоенный взгляд – и это несмотря на то, что явился он сюда исключительно с целью воздать должное благородству Ирины Владимировны. Конечно, авторской волей можно заставить его смотреть исключительно на Ирину Владимировну и не замечать эту самую Маргошку с бесстыдным вырезом, но… Мы же понимаем, что долго это не продлится и жизнь все равно возьмет свое. Так что давайте-ка лучше оставим этого самого Роджера, стреляющего глазами, одного за столиком, а сами отправимся вслед за нашей героиней домой. Правда, по пути она может встретить, наконец, свою судьбу – какого-нибудь Петра Васильича, скажем, пятидесяти лет, но моложавого и привлекательного, тоже скромного служащего, но с благородным сердцем, и он вполне может составить счастье Ирины Владимировны. Да, он всем хорош за исключением того, что у нее уже есть скромный служащий, и тоже моложавый, правда не Петр Васильич, а Василий Петрович. Однако, несмотря на все его достоинства, счастья, такого как в кино, с ним почему-то не получилось, а получилась та самая жизнь, которая не идет, а ползет со стоном и скрипом, и сочинять еще одну такую же мы, пожалуй, не будем.

И становится понятно, почему Всевышний, имея неограниченные возможности изобретать, придумывать и устраивать жизни, этими возможностями не пользуется, а монотонно, с небольшими вариациями, рисует для всех одну и ту же картину: родился, рос, мыкался, состарился… И всё. А ничего другого и не бывает, разве только в кино. Остальные варианты неправдоподобны, а правда жизни для любого творца – главный критерий удачи.

 Уберем-ка и мы в стол бумагу и авторучку, посмотрим на часы – как раз время идти готовить ужин, а там глядишь – и спать пора.

 А вы говорите, нечем заняться…

 

 

Make a Free Website with Yola.